Человек который впал в летаргический сон: Иван Кузьмич Качалкин.

Иван Кузьмич Качалкин проспал с 1896 по 1918 год — 22 года. Академик Павлов наблюдал за ним все это время, больного кормили с помощью зонда, Качалкин не произнес за это время ни слова, и не пошевелился ни разу.

Павлов писал, что пациент «лежал живым трупом без малейшего произвольного движения и без единого слова».

Когда Качалкин, наконец, проснулся, то смог рассказать, что чувствовал. Он сказал, что хотя все слышал и понимал, он не мог даже пошевелиться, на него напала такая тяжесть, что он даже с трудом дышал. Качалкин к тому времени стал настоящей достопримечательностью Петербурга.

Проснулся он только потому, что испытал очень сильное потрясение — он придерживался монархических взглядов, а когда услышал, что при нем рассказывают о расстреле Николая II и царской семьи, то сумел вырваться из объятий кататонического ступора.

Но прожить ему было суждено недолго. Спустя несколько недель Иван Кузьмич скончался от сердечной недостаточности.

Нетрудно догадаться, что Иван Кузьмич находился в состоянии, которое часто называют летаргией, летаргическим сном. Ученые до сих пор бьются над этой загадкой. Данное явление окутано множеством легенд и догадок.

Возможно, когда-нибудь мы узнаем причину, по которой человек впадает в забытье на долгие годы. Пока можно достоверно говорить лишь о том, что это своего рода ответная защитная реакция организма на стресс, уход от проблем.

Раньше люди смертельно боялись уснуть, а проснувшись, обнаружить себя в гробу. Вот что пишет Эдгар По в рассказе «Заживо погребенные»:

«В 1810 году во Франции был случай погребения заживо, который красноречиво свидетельствует, что подлинные события воистину бывают удивительней вымыслов сочинителей. Героиней этой истории стала мадемуазель Викторина Лафуркад, юная девица из знатного семейства, богатая и на редкость красивая. Среди ее многочисленных поклонников был Жульен Боссюэ, бедный парижский litterateur или журналист. Его таланты и обаяние пленили богатую наследницу, и она, кажется, полюбила его всем сердцем; но из сословного высокомерия она все же решилась отвергнуть его и отдать руку мосье Ренелю, банкиру и довольно известному дипломату. После свадьбы, однако, супруг тотчас к ней охладел и, вероятно, дурно с нею обращался. Прожив несколько лет в несчастном браке, она умерла – по крайней мере состояние ее было столь похоже на смерть, что ни у кого не возникло и тени сомнения. Ее похоронили, – но не в склепе, а в обыкновенной могиле близ усадьбы, где она родилась. Влюбленный юноша, терзаемый отчаяньем и все еще волнуемый былой страстью, отправляется из столицы в далекую провинцию с романтическим намерением вырыть тело и взять на память чудесные локоны покойной. Он разыскивает могилу. В полночь он откапывает гроб и принимается уже состригать локоны, как вдруг его возлюбленная открывает глаза. Как оказалось, она было похоронена заживо. Жизнь не вполне покинула несчастную; ласки влюбленного пробудили ее от летаргии, ошибочно принятой за смерть. Он поспешил перенести ее в свою комнату на постоялом дворе. Обладая немалыми познаниями в медицине, он применил самые сильные укрепляющие лекарства. Наконец она ожила. Она узнала своего спасителя. Она оставалась с ним до тех пор, пока здоровье ее понемногу не восстановилось. Женское сердце не камень, и последний урок, преподанный любовью, смягчил его совершенно. Она отдала свое сердце Боссюэ. Она не вернулась к супругу, но, сохранив свое воскресение в тайне, уехала вместе с верным возлюбленным в Америку. Через двадцать лет оба вернулись во Францию, уверенные, что время достаточно изменило ее внешность и даже близкие ее не узнают. Однако они ошиблись; при первой же встрече мосье Ренель тотчас узнал супругу и потребовал, чтобы она к нему вернулась. Она отвергла его притязания; и беспристрастный суд решил дело в ее пользу, постановив, что в силу особых обстоятельств, а также за давностью времени супружеские права утрачены не только по справедливости, но и по букве закона».

Правда, не всем так повезло, как юной Викторине. В Англии, при перезахоронении старого кладбища, среди усопших нашлись скелеты, которые лежали в таких неестественных позах, что становилось ясно — их похоронили заживо.

Страх быть погребенным во сне так сильно был распространен, что в Германии когда-то было даже принято сначала перевозить умерших в усыпальницу, чтобы не повторить подобной ошибки.

Кто знает, может, знаменитые сказки о Спящей красавице и Белоснежке это как раз легенды, порожденные случаями летаргического сна? Вот как описан сон Белоснежки:

«Белоснежке очень хотелось отведать этого чудного яблока, и когда она увидела, что крестьянка ест свою половину, она уж не могла воздержаться от этого желания, протянула руку из окна и взяла отравленную половинку яблока.

Но чуть только она откусила кусочек его, как упала замертво на пол. Тут королева-мачеха посмотрела на нее ехидными глазами, громко рассмеялась и сказала: «Вот тебе и бела, как снег, и румяна, как кровь, и чернява, как черное дерево! Ну, уж на этот раз тебя гномы оживить не смогут!»

И когда она, придя домой, стала перед зеркальцем и спросила:

Зеркальце, зеркальце, молви скорей,

Кто здесь всех краше, кто всех милей? —

Зеркальце наконец ей ответило:

Ты, королева, здесь всех милей.

Тут только и успокоилось ее завистливое сердце, насколько вообще завистливое сердце может успокоиться.

Гномы же, вечерком вернувшись домой, нашли Белоснежку распростертой на полу, бездыханной, помертвевшей. Они ее подняли, стали искать причину ее смерти – искали отраву, расшнуровали ей платье, расчесали ей волосы, обмыли ее водою с вином; однако ничто не могло помочь ей. Белоснежка была мертва и оставалась мертвою.

Они положили ее в гроб и, сев все семеро вокруг ее тела, стали оплакивать и оплакивали ровно три дня подряд.

Уж они собирались и похоронить ее, но она на вид казалась свежею, была словно живая, даже и щеки ее горели прежним чудесным румянцем. Гномы сказали: «Нет, мы не можем ее опустить в темные недра земли», – и заказали для нее другой, прозрачный хрустальный гроб, положили в него Белоснежку, так что ее со всех сторон можно было видеть, а на крышке написали золотыми буквами ее имя и то, что она была королевская дочь.

Затем они взнесли гроб на вершину горы, и один из гномов постоянно оставался при нем на страже. И даже звери, даже птицы, приближаясь к гробу, оплакивали Белоснежку: сначала прилетела сова, затем ворон и наконец голубочек.

И долго, долго лежала Белоснежка в гробу и не изменялась, и казалась как бы спящею, и была по-прежнему бела, как снег, румяна, как кровь, чернява, как черное дерево».

Сейчас наука, конечно же, шагнула далеко вперед. Помимо того, что многие неврологические заболевания успешно лечатся, отличить уснувшего от умершего давно под силу современным врачам, так что теперь бояться нечего.

Но разгадать тайну летаргического сна до конца они пока не смогли.


Похожие записи

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Back to top button